Глеб Елисеев о романе «Разбой»
Есть один хороший признак возможной литературной неудачи – если в вашей художественной книге подстраничных сносок столько, сколько в хорошей монографии, – значит, у вас проблемы. Роман П. Воробьева просто набит подстраничными примечаниями, которые, по большей части, должны прояснять особенности изображаемого мира – планеты Хейм, видимо, в незапамятно древние времена населенной колонистами с Земли, но потом почему-то оказалась забытой и брошенной. К сожалению, эти авторские сноски не делают книгу яснее, а только перегружают читателя избыточной информацией, которая не слишком-то и нужна для понимания сюжета.
Становится даже обидно за писателя, который, судя по приложению, действительно усердно и много трудился, разрабатывая подробности воображаемого мира. Даже изучил огромное количество «невозможной, немыслимой и вообще никогда не существовавшей» военной техники (отчего, впрочем, картины ее использования в романе не стали правдоподобнее). П. Воробьев даже пытался поработать над основами вымышленных языков. Но, поскольку автор далеко не Толкин, результат получился, мягко говоря, спорным. Потому что для непосвященного читателя все эти имена и названия выглядят ничуть не более обоснованными и проработанными, чем совершенно абстрактные и взятые с потолка наименования из любой среднестатистической фэнтези-книги.
Автора изначально подвела несоразмерность усилий и писательской задачи, которую он решал. Ведь, грубо говоря и примитивизируя, какие цели может ставить перед собой писатель-фантаст? (Ну, кроме самовыражения и вызова эмоционального отклика у читателя. Это-то цели любого литературного произведения). Фантаст же может: первое: в художественной форме пропагандировать некие идеи (научные, политические, социальные и т.п.), способствуя просвещению читающих (реализация старого лозунга времен Этцеля: «просвещать – развлекая; развлекать – просвещая»); второе: заниматься языковыми и стилистическими экспериментами, используя для этого фантастический антураж и не будучи скованными обеденными реалиями; третье: просто развлекать читателя. Так вот, любые произведения о забытых колониях или мирах с полностью человекоподобным населением, если при этом в них не включается подсюжет «драма заново воссоединяемых с праматерью Землей», относятся к третьему направлению. Пример тому: некоторые книжки Джека Вэнса или весь «Перн» Энн Маккэффри.
П. Воробьев затратил при сотворении своего текста такое количество усилий, что их хватило бы на создание новой «Дюны». Однако, в итоге получилось описание совершенно изолированного (то есть – полностью выдуманного) и, следовательно, абсолютно чуждого нам мира, которое эмоционального отзвука и сопереживания героям не вызывает. А просвещаться не получается (ну, если не считать все того же чтения приложений). И в реальность Хейма верится с трудом. Во всяком случае, сделать правдоподобным мир, дошедший до использования ядерной энергии, но, где существуют целые варварские государства, у автора не получилось.
Да и с чистым развлечением, к несчастью, произошла откровенная неудача – читать «Планету приключений» Д. Вэнса мне было интересно; читать «Разбой», увы, – нет.