КОРОТКОСТВОЛ. Владимир Березин о романе «Цивилизация страуса» Сергея Мусанифа
КОРОТКОСТВОЛ
Р и ч а р д. Думаю, что у вас могло хватить совести поступить со мной как с военнопленным и расстрелять меня как человека, а не вешать как собаку.
Б э р г о й н (сочувственно). О, мистер Андерсон, извините меня, но это рассуждение штатского. Вам не известно, видимо, каков средний процент попаданий у стрелков армии его величества короля Георга Третьего. Знаете вы, что произойдет, если мы вышлем взвод солдат расстрелять вас? Половина промахнется, а остальные такого натворят, что начальнику охраны придется приканчивать вас из пистолета. Тогда как повесить вас мы можем с совершенным знанием дела и к полному вашему удовлетворению. (дружелюбно.) Я вам от души желаю быть повешенным, мистер Андерсон.
Бернард Шоу «Ученик дьявола»
Это прекрасная книга чудесного автора, будь он Мусаниф Сергей или Виталий Фролов — неважно. И этот роман, безусловно, достоен какой-нибудь премии. Например, мальчиковой премии «Ствол и клинок» (не знаю, дают ли её где-нибудь).
Забегая вперёд, скажу, что этот роман похож на унылые «Голодные игры», которые кто-то решил для оживления скрестить с «Бегством мистера Мак-Кинли» Леонида Леонова.
В чём тут дело? Боязнь спойлеров я отметаю: если вы перечитываете «Звёздные дневники Ийона Тихого», то уж не ради того, чтобы узнать, найдёт ли космический путешественник свой ножик или нет. Так и здесь — если в тексте присутствует литература, то она не портится от пересказа, а если в книге её нет, то уж пересказчик не виноват. Но прежде я оговорюсь: мне совершенно непонятно желание сносок типа «МКАД — московская кольцевая автомобильная дорога», это уже много где знают — даже за пределами нашего многострадального Отечества. А уж пояснять в сноске выражение «Капитан Очевидность» — просто считать читателя умственно неполноценным.
Итак, дело тут вот в чём: главный герой, начальник рекламного отдела по фамилии Гусев, человек 1980 года рождения, непонятным образом помирает в тридцать три года, предоставляя неленивому читателю счислить время действия первой главы романа. В этой главе происходит несколько нелепых и неестественных разговоров главного героя с начальством, продавцом в салоне связи, водителем грузовика, что в него въехал, а также тупой и капризной любовницей (что «капризно надувала губки») и, в общем, понятно, что этот Гусев сам — человек-говно. Именно человек-говно, а не офисный задрот, каким был герой «Матрицы». Наконец, он помирает, но вместо того, чтобы дать читателю закономерно насладиться гибелью никчемного человека, автор воскрешает его через 37 лет.
Оказывается, что человек-говно купил сертификат крионической компании за $25.000, причём совершенно забыл об этом пустяке. (На самом деле он купил два сертификата, для себя и любовницы — то есть и $50.000 для скромного начальника пиар-отдела это не деньги, тем более, именно любовница его уговорила). Перед нами разворачивается картина «мистер Мак-Кинли проснулся и ничего не поймёт, трусы и рубашку со стула берёт».
Мир-2050, в котором он очнулся, как бы либертарианский (ну, в представлении не очень начитанного человека). После недолгой смуты и разгула преступности в стране воцарилась прямая демократия, которая состоит из:
а) легализации короткоствола,
б) судебных поединков в процессах любого типа, включая административное право,
в) прямой законодательной деятельности через интернет,
г) утилизации политиков путём такого же интернет-голосования.
В общем, иллюстрация известной (и неверной) мысли Хайнлайна о том, что «вооружённое общество — это общество взаимной вежливости. Манеры общения всегда становятся вежливым, когда каждый должен отвечать за свои поступки собственной жизнью».
Но главный герой выглядит в этом мире таким же отмороженным, будто его и не будили. Первым делом его вызывают на гражданскую дуэль, в ходе которой он попадает противнику в ногу. Причём по сюжету у него боевое прошлое — стрелял маркетолог Гусев «по живым мишеням» в Афганистане, но как туда попал человек 1980 г.р, я не понял). Затем он пытается понять тайну своей смерти, тупо требуя от администрации морозильника историю болезни (ему уже рассказали, что в спине у него аккуратно зашитая дырка от пули) — администрация темнит, и тут бы герою поостеречься, но он тупой.
Но тут начинается День открытых убийств. Оказывается, что всем, кто имеет лицензию на оружие, может прийти сообщение о том, что им выпала Чёрная метка в государственной Лотерее на убийство. Ну и двое суток их можно убивать совершенно досмерти. Автор это объясняет как когда-то необходимое действие, чтобы лицензиатам короткоствола жизнь мёдом не казалась. (Не спрашивайте). И вот герой начинает бегать от преследователей по городу Москве и прилежащей местности от толпы убийц. Мимоходом он встречает состарившегося приятеля-полицейского (тот его спасает, но ценой собственного ранения), подстарившуюся любовницу (она мгновенно вываливается из повествования бензо— и всяких травм), сравнительно молодого диггера (следует сноска, кто это такие), который приоткрывает тайну пробуждения спящего (диггеру тут же делают дырку в голове). Всё это время герой ведёт блог в Интернете, куда постит идиотские пафосные тексты. Поняв, что сорок восемь часов истекли, а за ним по-прежнему охотятся, человек Гусев выходит на Красную площадь и садится там что твой художник Павленский. Жители Кремля приходят в оторопь, тем более, что поглазеть на выжившего приходит толпа людей. Тогда Жители Кремля пожимают плечами, извиняются и в качестве отступного платят человеку Гусеву сто тыщ мильонов рублей, на которые он покупает квартиру и «БМВ» (да, все торговые марки в будущем сохранились вплоть до пистолета Беретта Px4 Storm образца 2004 года, описанного нежно и трепетно). Человек Гусев обнаруживает свою популярность, и его уговаривают избраться в Президенты России. Для этого, правда, нужно жениться, но за этим дело не постояло — Гусев тут же женится на риэлторше, что подбирала ему квартиру и которую он трахнул от скуки.
Попутно оказывается, что морозильная фабрика не просто хранила тело Гусева, но и наделала из него кучу Бессмысленных Клонов. Хозяина морозильника убивают в случайной перестрелке, а когда в ритуальном поединке граждане тыкают мечами в будущего бывшего Президента, то человек Гусев давит их машиной, после чего из него закономерно делают дуршлаг.
Единственным итогом оказывается то, что Смертельная Лотерея отменена.
Так вот, дорогой читатель, удивительное рядом. Это не роман, это цепочка непонятных сцен, где все герои-идиоты (поверь, там все идиоты) совершают немотивированные поступки. Зачем повелители морозильника придумывают такой странный метод отбора биоматериала? Зачем они не засунут проблемного пациента сразу в биореактор или уж сразу после пробуждения? Почему он тут же умудряется устроиться дворником? Да, кстати, почему в 2050 листья в высокотехнологичной Москве метут метлой, а мне в 2020 году мешает поутру дремать какой-то жуткий пылесос коммунальных служб при помощи таджикского человека. Почему герой, заторможенный, будто выпил тазик новокаина, подходит к случайным людям и говорит: а не взломаешь ли ты мне базу данных клиники, в которой ты работаешь? Нет? А кого посоветуешь?.. Почему герой, панически (и справедливо) боящийся телекамер, средств слежения и взломанных баз данных, всё время в момент охоты на себя выходит в Сеть и постоянно болтает по телефону?
Почему, наконец, всё это сделано из обрывков кинофильмов, примотанных друг к другу скотчем?
И да, тут нет повсеместного «пелевина» с абсурдными мирами и резино-механическими женщинами недалёкого будущего, тупого настоящего или дебильного прошлого. Нет, это (не сюжетом, а пафосом) перепетый на новый лад роман писателя Дивова «Выбраковка» (вообще, авторов, что случайно объелись писателем Дивовым, в этом сезоне премии «Новые горизонты» неожиданно много). Всё то, что в этом тексте интересного — то есть конструкцию сверхлиберального мира, любой желающий может подглядеть в великом произведении американского писателя Шекли «Билет на планету Транай». Причём в пятидесятистраничной повести Шекли нет никакой пафосной капусты в сложных щах, а есть остроумная сатира, за шестьдесят пять лет не утратившая силы. Леонид Леонов написал киноповесть «Бегство мистера Мак-Кинли» в 1961, а фильм сняли в 1975. Про эпический роман «Выбраковка» я и не говорю (Господь, этой книге уже больше двадцати лет!)
Но я вовсе не пеняю автору за всё это, лишь пытаюсь понять жизнеспособность оружейной фантастики в наше время.
Вот что мне кажется — у этой литературы есть своё, настоящее очарование, как и у всяких пыщ-пыщ и пиу-пиу, сдобренных остротами героев-меланхоликов. Горизонты будущего открываются перед её читателями в пороховом дыму современных нам «глоков» и «калашей». Эти стволы вечны и присны и во веки веков. Да и читатели пиу-пиу тоже вечны.
С чем мы и поздравляем автора.