СМЕШЕНИЕ. Владимир Березин о романе «Разбой» Петра Воробьева

СМЕШЕНИЕ

«Разбой» Петра Воробьёва

— Выстребаны обстряхнутся, — говорил он, — и дутой чернушенькой объятно хлюпнут по маргазам. Это уже двадцать длинных хохарей. Марко было бы тукнуть по пестрякам. Да хохари облыго ружуют. На том и покалим сростень. Это наш примар…

Братья Стругацкие «Трудно быть богом»

Это прекрасная книга чудесного автора, причём важно, что состоявшегося довольно давно, можно сказать, и как нормального учёного, и как пишущего человека. Важно и то, что текст написан настоящим физиком, которого, как говорят люди молодые, прямо-таки «прёт» от описаний сотен приборов, явлений и состояний. А этот опыт может вывести человека из формата литературы вовсе в другой, непонятный. И этот роман, безусловно, достоен какой-нибудь премии. Например, «Гибридизация» (не знаю, наверняка такая есть).

В чём тут дело? Боязнь спойлеров я отметаю: если вы смотрите «Звёздные войны», то уж не для того, чтобы узнать, чем дело кончилось. Во-первых, там ничего не кончилось, а, во-вторых, сюжеты не портятся от пересказа. Если, конечно, это нормальные сюжеты, так бы сказал я, но тут скажу кое-что скорбным тоном. Я не самый ленивый читатель, и честно старался. Я брёл в этой окрошке эпизодов сперва по колено, а потом по пояс, но я не понял ничего. Я чуть было не загубил отношения с прекрасными людьми, спрашивая их, в чём там сюжет. Нет, ничего не понятно — только окрошка, квас булькает, поднимаются пузыри, ведутся разговоры о физике викингов, холодном и горячем термояде на фоне фэнтэзи, но что, к чему, непонятно совершенно.

Вкратце, дело тут вот в чём: перед нами не Земля, но нечто, похожее на планету Земля. Налицо сплошной киберпанк («high tech, low life»), стимпанк и дизельпанк, а также фентэзи с мечами и луками. То есть присутствуют как и луки со стрелами, мечи с кинжалами, так и паровые машины, пулемёты, электричество, электронные приборы, а также космические технологии. По поверхности планеты и повествования то и дело пробегает доисторическое зверьё земного пошиба — вроде мамонтов и мегатериев. Чем-то этот мир похож на эклектический мир «Звёздных войн». Но в «Звёздных войнах» всё-таки мир целостен, а этот мир пребывает в состоянии хаотическом… Нет, хтоническом. То есть будто каша, и вот почему: обычно автор, выдумывая альтернативный мир, хоть от чего-то да и отказывается. Например, есть в воображаемом Средневековье магия и электричество, но чего-то всё же нет. А тут есть всё — ядерная энергетика, огнестрельное оружие, сила огня и пара.

Но беда в том, что чтение требует изрядного мужества. Я человек пожилой, терять мне нечего, и скажу честно: сравнительно легко прочитал первую главу, в которой хоть что-то понятно с происходящим —  плывёт корабль, его атакуют пираты, начинается пальба, кровь-кишки-распидорасило, одного из пленных пиратов казнят, малолеток оставляют в живых. Дальше сюжет начал растворяться в совершенно безумных диалогах. Нет, дальше там космическое ракетостроение и тайны атомного ядра, но почему, почему это всё будто поиски кота в терновнике?

Положение осложняется тем, что книга начинает походить на солженицынский словарь языкового расширения. Текст пестрит сносками: «энтопистис — радар», «гироплан — винтокрылый летательный аппарат (вертолёты там, впрочем, тоже есть)», «асирмато — радио», «мезофон —  небольшой динамик», «диоптр —  бинокль». Особенно хороша сноска «Уд — мужской детородный половой орган размножения». Но нет, есть и лучше: «Ширстрек — полоса усиленной обшивки у бимсов верхней палубы». Прекрасен и «противовоздушный пулемёт». Ну и на уровне фразы текст тяготеет всё к той же комичной тяжеловесности: «Отнюдь не ехидно — доброхоботно! — нарочито возмутился Ингви». Да, тут есть слово «отнюдь»! Или вот чудесное: «Анси, сын Сигурд-Йона поднес диоптр к глазам, для чего временно пришлось разнасупить брови». Откуда взялся оборот «Гораздо срочнее требовалось понять, каким образом остановить разбойника», я и гадать не буду.

Мне кажется, что перед нами фатальная нечувствительность к русскому языку.

В этом мире «Шкипер щёлкнул переключателем на отделанной раковиной личине асирмато квенской работы и повернул бронзовый наборный диск, так что в подсвеченной сзади выемке над ним зажглась топориком рунная пятёрка. Зашуршала статика». Но тут же солнце (Сунна) блеснула на поликарбонате.  То есть поликарбонат мешается с тролль-камнем в адскую смесь. «Самбор, ты, как схоласт и электротехник, в космических делах тоже сечёшь? Поставил фотоумножитель на микрофотометр». «Электрические лебёдки, тянувшие трос из стали с сиилапаном, стояли на опорах телеферика».

И описания пейзажа что твой Тургенев: «В направлении ещё скрытых за изгибом земного круга гор Анти-суйу и моря Науаль, на треть окоёма полыхал закат, прощальные лучи Сунны золотыми снопами пробивались сквозь промежутки между облачными слоями, казавшимися розовыми». (Да, слово «окоём» автор тоже любит). И все эти космические викинги говорят будто на языке старика Ромуальдыча, перематывающего портянки за починкой синхрофазотрона.

Мне скажут, что это эксперименты с языком, но видал я разные эксперименты. Я Кручёных читал, все эти маленькие книжечки с «дыр бул щир».  Они короткие были! Прочитал, вздохнул и отложил.  Эти эксперименты были сто лет назад, а мутное отечественное фэнтэзи пришло к нам лет тридцать как, так отчего я должен продираться через это всё?

Но я вовсе не пеняю автору за что-то, лишь пытаюсь понять, как устроена литература такого типа — где нарушены все практики повествования. Она герметична — то есть обращена чуть ли не к самому автору. Но нет, есть круг почитателей, что прекрасно. Но, увы, я не могу их поздравить: Виктор Шкловский, когда его упрекали в отступлениях от стиля, отвечал: «Да, я не говорю читателям всей правды. И не потому, что боюсь. Я старый человек. У меня было три инфаркта. Мне нечего бояться. Однако я действительно не говорю всей правды. Потому что это бессмысленно… Бессмысленно внушать представление об аромате дыни человеку, который годами жевал сапожные шнурки…». Одним словом, восхищённых адептов достанет и без меня.

Вот что мне кажется: у этой литературы смешанного века есть своё, настоящее очарование. Горизонты будущего прошлого (а это именно засохшее прошлое межстилевой фантастики девяностых), открываются перед её читателями, а они есть. Я не поленился прочитать сетевые отзывы, где люди кричат «Ржака! Ржака!»

С чем мы и поздравляем автора.