«…И есть ли у спрута сердце»
Отец Гаук
Как известно, всё новое – хорошо забытое старое.
В этом смысле за «Чешуёй ангела» тянется длинный драконий хвост (простите за глупый каламбур) традиции советской и ранней постсоветской философской фантастики. «Лачуга должника», «Поиск предназначения», «Эфиоп», «Посмотри в глаза чудовищ» (с последним этот роман, к сожалению, будут сравнивать особенно, что для разумного читателя не имеет ни малейшего смысла)…
С точки зрения сюжета и фабулы, разумеется, попытки расписать конспирологию Российской действительности от Чингизовой Великой Степи, через эзотерические экспедиции НКВД, Отечественную войну и т. д., предпринимались неоднократно. Однако выходила при этом либо развесистая залипуха, либо «это не фантастика, это другое, понимать надо».
Роман Максютова прекрасен тем, что впервые за долгое время возвращает фантастике право на глубину мысли в рамках жанра, не прикрываясь при этом фиговыми листочками «боллитры» (куда бы ни ставить ударение в характеристике маскирующей флоры).
Рассказывать, о чём именно «Чешуя ангела», бессмысленно. Иначе получится примитивный пересказ, в котором теряется вся поэзия и весь пафос (в лучшем, античном смысле этого слова) книги.
Поэтому…
Что есть бессмертие – дар или проклятие?
От древней памирской легенды до блокадного Ленинграда и наших дней лежит дорога Конрада, покуда бьётся изумрудное сердце. Когда выходишь в путь, не бери ничего лишнего. Если пусто в карманах, остается выворачивать душу.
И так выходит, что Ангел, устав от никчемных трудов, сжигает дочерна крылья, падает с небес и обрастает чешуей.
Неимоверные силы стремятся привести к победе Великую Пустоту. Но тянется к небу и свету в питерском дворе азиатский тополёк, тонкий, как светловолосый мальчишка…
Максютов Тимур. Чешуя ангела (по рукописи).
Номинировал Дмитрий Малков